|
|
|
сделать стартовой | добавить в избранное |
 |
|
Искусство, Культура, Литература Литература, Лингвистика
Русская литература и крестьянский вопрос |
Фонарь желаний бумажный, оранжевый. 
Карабин, 6x60 мм. 
Горшок торфяной для цветов. Русская литература и крестьянский вопрос Олег Павлов " Я не знаю во всей Европе народа, которому было бы дано более простору действовать." А. С. Пушкин, "Путешествие из Москвы в Петербург" Поле Можаева В 1960 году журналом "Октябрь" был опубликован очерк "Земля ждёт." После смерти Сталина прошло вот уже семь лет. По стране гуляет ветерком хрущёвский доклад. Но советское царство-государство стоит крепко. В деревнях только началось освобождение крестьян. Станут выдавать паспорта. На волю отпускают без земли, она колхозная. Был клок её под мужиками - свой огород, но подсобное хозяйство ужали, налогом обложили, чтобы вольные хлебопашцы всё же не вздумали работать на себя, кумекая собственным умишком, что в убыток, а что в прибыль, когда у колхозников одна подёнщина за трудодни. Время это писатель Борис Можаев запечатлеет в повести "Живой" - она будет опубликована спустя несколько лет уже в "Новом мире" Твардовского под редакционным названием "Из жизни Фёдора Кузькина", что придаст её действию эдакий простодушный поворот, обратит в случай. Так и в "Октябре", где пробился к публикации этот очерк, название как смогут подсократят, и оставлено будет что-то вопрошающее, обрубленное на замахе. Но каков был замах? Повод, казалось бы, заурядный по тем временам, даже какой-то плакатный - рассказ о передовом опыте. В колхозе "Трудовая нива", расположенном в двухстах километрах от Хабаровска, всю занятую пропашными культурами землю разделили и закрепили за семьями колхозников. "Приехал я, помню, под вечер в погожую июльскую пору, ходил по полям и читал необычные надписи на дощечках: "Поле Горовых", "Поле Исакова", "Поле Оверченко". И это не клинья, не загоны, а настоящие озёра шелестящей на ветру шелковистой кукурузы и цветущей картофельной кипени. С нетерпением ждал я возвращения хозяев этих полей". Семейные подряды и все опыты, когда не крестьяне отдаются в наём колхозу - а колхозные поля берутся крестьянами в наём, будут задушены. Но тогда, в начале шестидесятых, Можаеву верится, что из искорок этих можно раздуть пламя, и он спешит проговорить главное слово: "хозяин". Само это понятие ещё не крамола, речь ведётся автором о рачительном отношении к земле, да и мечтает его герой - тот самый "хозяин" - выполнить повышенное соцобязательство и получить прогрессивку. У колхоза есть поставленный государством план, но раз уж землю закрепили, закреплённый на ней может хотя бы свой труд точно сосчитать, а ещё и выдаётся ему под личную ответственность орудие труда, к примеру, трактор. Сколько сделал, столько единолично получай. Перевыполнил план - получишь прогрессивку. Ну, а потерял, упустил, горючее лишнее сжёг - считай, вынул из своего кармана. Монологи тех, кому даже с такой удавкой дышится легче, заполняют можаевский очерк. "Да, закреплять надо землю. А то царапает её нынче Иван, завтра - Фёдор, послезавтра - Сидор. А травой зарастёт, и концов не найдёшь. Трактор вон закрепляют за трактористом под личную ответственность. Комбайны - тоже. А земля - живой организм! Она же кормит нас и за каждый её участок тоже отвечать надо. Лично. Закреплять землю надо".
Это заговорил русский мужик. Соглашается с чьим-то мудрым решением, которое закрепило за ним колхозное поле. Жалуется, что иначе пропадает земля, как бы даже кого-то попугивая. Просит: окажите личное доверие! Печалится о справедливости, чтобы землю приравняли хотя бы к сельхозинвентарю, который всё же берегут и закрепляют под эту самую ответственность личную. Сколько старания в простых словах, как будто выстраданы, но откуда в очерке о передовом опыте страдающие голоса? Можаев передаёт крестьянскую речь во всей жизненной правде и слышит он тех, кто ещё помнил, как подбирали на колхозных полях колоски, чтобы не сдохнуть с голода. Кого раскулачивали. Мордовали да сажали за малейшую провинность как вредителей. Это воскресли из мёртвых они, её хозяева. Воскресли - и ждут. Земли. Хозяева ждут земли, а она их-то, своих хозяев. Можаев за бодренькой декорацией преуспевающего на семейном подряде колхоза даёт почувствовать иное - наполненную этим ожиданием, саднящую и больную пустоту. Побеждают на своих полях крестьянские семьи, которым только и дали - зацепиться, продохнуть, ожить. Открыта дорога вербоваться на заработки в города. За лучшей долей уходят, если ждать становится нечего, - а тех, что остались в колхозе, работать приказами больше не заставишь. "А помощь - откуда она? Каждый колхозник теперь на учёте" - дают понять о том же воскресшие на закреплённых за ними полях мужики. Вот и стали их считать, колхозников, пробовать, как выжать из них побольше силёнок, чтобы один работал за десятерых. Получилось. Работают. Но работают, пока чувствуют себя хозяевами. И вот уже имеют своё мнение; как хозяева, ропщут - дай им больше прав; а на смену воодушевлению и новым надеждам приходят своим чередом усталость и равнодушие. Разве это справедливость? Землю надо бы закреплять года на два, на три. Оплату, то есть начисление трудодней, надо бы менять. Ожидание. Пустота. Они побеждали, но не могли подняться с колен, похожие на гладиаторов в своих трудовых поединках за землю. Трудом их пользовались - а землю не отдавали. Это положение понятно Можаеву. Поэтому, вдруг, он пишет: "Русский мужик не любит брать что-нибудь на веру, либо он принимает всё как есть равнодушно, не чувствуя полезности предложенного, либо проявляет скрупулезную дотошность в том, что, по его мнению, приносит выгоду обществу и ему". Равнодушие - вот она всегдашняя крестьянская месть хозяевам. Работать мужик будет только с выгодой для себя. Побеждённый, он сожмёт свою волюшку в кулак, может, даже угодливо поклонится - а поля останутся без хлеба. За поражение русского мужика советское государство готово платить самой дорогой ценой - в 1963 году впервые закупается зерно в Америке, потоки которого, вот уж золотые, потекут в чёрную дыру. Но последние слова обо всём скажет опять же ещё держащийся за свою землю мужичок, узнавая о другом таком же колхознике - главном герое можаевского очерка, что не выдержал и оставил порастать травой своё поле. "Жалко, - с огорчением сказал Никитюк. - Но это у него не исчезнет. Он опять вернётся к земле, как только условия создадут. Это, знаете, как озимые под снегом: снегом привалило их, и они вроде замирают.
Но только снег сойдёт и солнышко припечёт, как они сразу взойдут, потянутся кверху. Корни, брат, остаются в земле. Вот в чём дело-то". Жалко, огорчительно - только всё ещё впереди! Вера писателя в народ была какой-то такой же, мужицкой. Мужество, с которыми пишет Можаев, так естественно, что ему не требуется никакого пафоса, да его-то нет и в словах мужиков. Поразительно, как она, власть, пропускала такие публикации, да ещё чуть ли не поощряла их появление, когда, несмотря на цензуру в печатных изданиях, автор мог выехать по командировке в любое место и увидеть всё своими глазами. Свобода такая, которой он пользовался, как никто другой, распахнула ему Россию. Знание происходящего открывало прямую дорогу к правде, и Можаев писал: ".есть только один ориентир - правда жизни, то бишь то состояние, в котором пребывают народ и государство". Очерк, опубликованный когда-то на страницах "Октября", дал название книге, похожей уже на хронику жизни её автора, только на этот раз не требуется что-то недоговаривать да прятать, другие времена. "Земля ждёт хозяина" - книга Бориса Можаева, последняя или новая, как понять? Что пришло с этой книгой? Последним прижизненным изданием был сборник рассказов и очерков "Затмение", увидевший свет в 1995 году - итог газетных публикаций тех лет; а больше уже ничего не издаётся, хотя автор "Живого", "Мужиков и баб" назывался живым классиком отечественной литературы. И вот писатель возвращается, хотя время, в котором то ли дышал, то ли задыхался, ещё и не ушло. В этой книге теперь уж точно весь Можаев - до написанного в последние месяцы жизни. Не вместила она в себя только те, как будто бы главные произведения, которые сделали его писательское имя громким. На её страницах главнее в р е м я Бориса Можаева. В ней больше документальных историй и личного опыта, чем придуманных сюжетов и фантазий. Писатель сам же к этому призывал: "Серьёзный литератор, прежде чем изображать реальную действительность, должен определиться в главном - понять, что же происходит в нашем обществе". И ещё при жизни его уличали в публицистичности - в том, что он публицист, лишённый всяческой оригинальности, а не художник. Как будто требовали от страдающей души какой-то ещё натуральности да свежих красок - той большей выразительности, с которой играют страдания артисты. Только Можаев не притворялся человеком страдающим, правды ищущим. Он таким был. Это живое слово - до тех пор и новое, пока живое - несёт в себе его последняя книга. Он спешил, чтобы "помочь исправить". Не разрушить или переделать - а поставить на свои места, Богом и природой определённые. Только всё ещё впереди! Правды не может быть без веры, но что давало её? Читая, видишь, как Можаев терпел поражение за поражением. То, что он в одиночку пытался спасти - губили на корню. Те, кого выискивал в надежде поддержать и защитить - пропадали без вести. Идеи, которым старался дать будущее и за которые боролся - душили. А потом рушится страна. Можаев не принял общественные перемены, которых так ждал - всё опять пошло вкривь и вкось, вот только заголовки его выступлений в 90-х: "Где наш пахарь? Кого ещё ждём?!", "Геноцид", "Захват".
В помещичьих имениях Белицкого, Чериковского и Рогачевского уездов разводится крупный рогатый скот. В Минской губ. кое-где плодосмен заменяет трехполье. У некоторых помещиков Игуменского, Слуцкого и Новогрудского уездов имеются конские заводы, тонкорунное овцеводство и украинский рогатый скот. И еще необходимо отметить одну любопытную особенность попыток в деле интенсификации сельского хозяйства. Мы говорили о попытке сахароварения. Помещик Новицкий впервые пробовал ввести сахарную свекловицу. Этот вопрос весьма занимал белорусских помещиков и они внимательно знакомились с польской и русской литературами по вопросу о свекловице и о сахароварении. Действительно, мы встречаем ряд попыток устройства свеклосахарных заводов в губерниях Могилевской, Смоленской, Минской и Гродненской. По данным 1848 г., сообщаемым Тенгоморским, в этих губерниях насчитывалось 9 заводов, но всего-навсего с 262 десятинами под свеклой и с годичным производством сахара в 5600 пудов. Даже по тому времени младенческого состояния сахароварения в России это были чисто лабораторные опыты
1. Проблемные вопросы русской литературы
2. Менталитет русского народа через призму русской литературы 19-го века
4. Феномен Кавказа в русской литературе
5. Серебряный век русской литературы. В. Хлебников
9. Модели будущего в русской литературе
10. “Аграрно-крестьянский вопрос” и его разрешение с помощью реформы 1861 г.
11. Образ России в русской литературе, Пушкин-Гоголь-Достоевский
12. Иван Яковлевич Корейша в русской литературе
13. Возникновение русской литературы в контексте византийской богословской мысли 11-12 вв.
14. О мировом значении русской литературы
15. Значение символизма в русской литературе
16. Анекдотическое в русской литературе XX века
Подставка для ручек с часами, 11,8х10,2х5,2 см. 
Туалетная бумага "Zewa Deluxe" (без запаха), трехслойная, 12 рулонов. 
Машинка "Бибикар (Bibicar)" с полиуретановыми колесами (салатово-оранжевая). 17. История русской литературы (до XVII века)
18. История русской литературы (от первых памятников до татарского ига)
19. Человек и природа в русской литературе
20. История русской литературы (XVIII век и первая половина XIX века)
21. Тема человеческой судьбы в одном из произведений русской литературы
25. Босяк — новый герой в русской литературе
26. Чистый свет высокой нравственной идеи в русской литературе
27. Характер героя и средства его создания в одном из произведений русской литературы XX века
28. Приемы комического и их роль в одном из произведений русской литературы XIX века
29. Тема войны в русской литературе («Донские рассказы» М.А. Шолохова)
30. Грани вымысла и действительности в русской литературе ХХ века
31. Серебряный век в русской литературе
32. Развитие исторической темы в русской литературе
Точилка механическая "Berlingo". 
Заварочный чайник "Mayer & Boch", 1,5 л. 
Набор детской складной мебели Ника "Фиксики. Азбука". 33. Роман Е.Замятина "Мы" и жанр антиутопии в современной русской литературе
34. Линия «Зла» в произведениях русской литературы 90-х годов ХХ века
35. Рецензия на произведение современной русской литературы.(«Роковые яйца» Булгакова)
36. Методика факультатива "Современные тенденции развития русской литературы"
37. Рецензия на произведение современной русской литературы
41. Характер героя и средства его создания в одном из произведений русской литературы XX века
42. Тема сострадания и милосердия в одном из произведений русской литературы
43. Проблема поиска истины в одном из произведений русской литературы
44. Традиционное и новаторское в одном из произведений русской литературы XIX века
45. Тема подвига в одном из произведений русской литературы
46. Прием антитезы в одном из произведений русской литературы XIX века
48. Смысл названия одного из произведений русской литературы XX века
Универсальный стиральный порошок "Meine Liebe", концентрат, 1000 г. 
Уголок природы. Стенд. 
Кружка "Лучшая Мама в мире", с рисунком. 49. Тема семьи в одном из произведений русской литературы
50. Роль художественной детали в одном из произведений русской литературы XIX века
51. Образ города в одном из произведений русской литературы XX века
52. Особенности композиции одного из произведений русской литературы XIX века
53. Проблема национального характера в одном из произведений современной русской литературы”
57. Роль лирических отступлений в одном из произведений русской литературы XIX века.
58. Русская литература после Великой социалистической революции
59. Русская литература восcтановительного периода
60. Древняя русская литература
63. Сюжетно-композиционное своеобразие одного из произведений русской литературы XX века
64. Вне традиций русской литературы
Игра со звонком "Глаз-Алмаз". 
Развивающая игра "Магнитные истории". 
Подушка для автокресел, детская "Roxy". 67. Серебряный век русской литературы
68. Тема поэта и поэзии в русской литературе начала XX века
69. Тема греха и покаяния в одном из произведений русской литературы
73. Пасхальный рассказ как жанр русской литературы
74. Философские идеи в русской литературе: Достоевский и Толстой
75. А.П. Чехов и его место в русской литературе
76. О месте Михаила Зощенко в русской литературе
77. Белинский. Взгляд на русскую литературу
78. Мимесис: Достоевский и русская литература начала ХХ столетия
80. Крестьянский вопрос в начале XIX века
Тортница с защелками. 
Планшетик "Умная сказочка". 
Магнитная самоклеящаяся лента в диспенсере, 1,9x500 см. 81. Крестьянский вопрос в России в период правления Екатерины Великой.
82. Крестьянский вопрос во взглядах А.И. Кошелева
84. "Очистительное воздействие" (катарсис) малых прозаических жанров современной русской литературы
85. Библейские мотивы и сюжеты в русской литературе ХIХ–XX веков
89. Освещение событий Смутного времени в русской литературе
90. Патриотизм в русской литературе 19 века
91. Романтический герой в русской литературе
92. Русская литература XVIII века (сентиментализм и классицизм)
93. Сны и сновидения в русской литературе
94. Тема "маленького человека" в русской литературе XIX века
95. Тема денег в русской литературе
96. Три памятника в русской литературе
Фоторамка на 7 фотографий С31-017 "Alparaisa", бронзовый, 43x42,5 см. 
Полка на ванну. 
Антимоскитная сетка "Лето" для дверного проема, 2.1x1.0 м. 97. Эволюция оды в русской литературе 18 века
98. Молодежная проблематика в современной русской литературе (по повести А. Бондаря "Барабанщица")
99. Примерная программа по русской литературе для школ с родным (нерусским) языком обучения
