|
|
|
сделать стартовой | добавить в избранное |
 |
|
Искусство, Культура, Литература Литература, Лингвистика
Ораторская проза середины XVIII века как предмет литературоведческого изучения |
Гуашь "Классика", 12 цветов. 
Мыло металлическое "Ликвидатор". 
Коврик для запекания, силиконовый "Пекарь". Ораторская проза середины XVIII века как предмет литературоведческого изучения Матвеев Евгений Михайлович, Санкт-Петербургский государственный университет Ораторская проза XVIII века - один из важнейших для этого периода русской литературы видов словесности, который имел древние и прочные традиции, восходящие и к древнерусской литературе, и к античной. Исследователи русской литературы XVIII века неоднократно обращали внимание на то, что этот период - эпоха безусловного подъема ораторского искусства, причем ораторская проза для XVIII века была фактом художественной литературы1. Изучение ораторской прозы XVIII века представляется актуальным по нескольким причинам. Первая состоит в недостаточной на сегодняшний день изученности русской прозы XVIII века вообще и ораторской прозы, в частности. Анализируя степень разработанности различных аспектов истории русской литературы XVIII века, многие исследователи говорят о том, что в работах о русской литературе этого периода прозе традиционно отводилось и до сих пор отводится второстепенное место2. В русской литературе XVIII века, а в особенности в литературном процессе первой половины века, главенствующее положение занимала поэзия. Как писал Г. А. Гуковский, в середине XVIII века "поэзия считалась литературой по преимуществу; проза в основном отходила к области практической речи; между тем речь художественная мыслилась тогда как отрешенная, противоположная практической"3. Первая половина XVIII века - это эпоха по преимуществу поэтическая. В одной из статей, посвященных русскому просветительству XVIII века Ю. Д. Левин отметил, что "идущая от древности прозаическая традиция была прервана утверждением в литературе классицизма, при котором истинными признавались лишь стихотворное искусство с присущими ему видами, формами и жанрами и ораторская проза"4. Важно подчеркнуть, что ораторская проза до 60-х гг. XVIII века (т. е. до времени начала кризиса классицизма, когда, по словам Левина, "господствующие жанры этого направления в литературе - торжественная ода и трагедия - понемногу утрачивают свой авторитет и оттесняются художественной прозой"5) была единственным развивающимся в русской литературе того времени видом прозы. В. А. Кузнецов в своей статье "Поэтические уподобления в русской литературе XVIII века (к вопросу о персонифицированности классицистического эстетического сознания)" обратил внимание на то, что важной особенностью жанрового мышления эпохи классицизма является соотнесенность жанра с именем античного автора, чьи индивидуальные черты осмысляются как образцовые для данного жанра6. Такие уподобления действительно на протяжении всего XVIII века присутствуют в русской поэзии (Ломоносов сравнивается с Пиндаром, Кантемир - с Ювеналом, Сумароков - с Расином и проч.). Однако такой прием используется не только в отношении поэтов - такие же уподобления мы можем обнаружить и в отношении авторов ораторской прозы. В частности, Г. Р. Державин в стихотворении "К портрету Михаила Васильевича Ломоносова", среди прочего, сравнивает Ломоносова с Цицероном: Се Пиндар, Цицерон, Вергилий - слава россов, Неподражаемый, бессмертный Ломоносов.
В восторгах он своих где лишь черкнул пером, От пламенных картин поныне слышен гром7. В. А. Кузнецов отметил, что "выделимость жанра определяется через отнесенность к лицу, к конкретному имени. Жанр, следовательно, персонифицируется в строгом соответствии с установкой классицизма на практику античности."8. Таким образом, уподобления типа "Ломоносов-Цицерон" свидетельствуют о "выделимости" жанров ораторской прозы и о том, что ораторская проза в русской литературе XVIII века представляла собой не менее самоценное и значительное явление, чем поэзия. Еще одна причина актуальности обращения к ораторской прозе (в частности, к церковной проповеди) заключается в важности вопросов, которым по ряду причин не уделялось достаточного внимания в литературоведческой науке ранее, - вопросов, связанных с выявлением связей и параллелей между светской и духовной литературой XVIII века. Прот. В. Зеньковский в "Истории русской философии", анализируя особенности русской культуры нового времени, писал: "XVIII век в России есть век "секуляризации". В это время возникает самостоятельная светская культура, уже не имеющая связи с церковным сознанием, - с другой стороны, в самом церковном сознании в это время происходит глубокий перелом. Церковное сознание отрывается от мечты о священной миссии государства, уходит в более напряженное искание чисто церковной правды, освобождается от соблазнов церковно-политической идеологии. Прежнее единство культуры разбивается, творческая работа в церковном сознании и вне его идет не по единому руслу, а по двум разным направлениям"9. При этом многие исследователи подчеркивали связь между светской и церковной культурой XVIII века. В частности, тот же прот. В. Зеньковский по этому поводу писал: ""Светская" культура и в Западной Европе и в России есть явление распада предшествовавшей ей церковной культуры. Это происхождение светской культуры из религиозного корня дает себя знать в том, что в светской культуре - особенно по мере ее дифференциации - есть своя религиозная стихия, если угодно - свой (внецерковный) мистицизм"10. Несмотря на то, что в начале XVIII века в результате петровских преобразований возникли две отрасли русской культуры и литературы (духовная и светская), история литературы XVIII века (в отличие от истории предыдущего периода русской литературы) по большей части изучает исключительно светскую литературу. Между тем, представляется, что изучение духовной литературы и культуры - ничуть не менее важная задача истории литературы, учитывая, что вышеупомянутые два направления вовсе не представляют собой резко обособленных друг от друга явлений. Об этом писала, в частности, Л. Ф. Луцевич в своем исследовании о переложениях псалмов в русской поэзии XVIII века: "Светская культура, формировавшаяся в России по воле Петра, должна была создать для себя новый язык, отличный от языка традиционной культуры. И выявилось, что значительно легче осуществить чисто внешнее (почти декларативное) отделение культуры от Церкви, чем создать новый язык для светской литературы &l ;.> Более того, обнаружилось, что в определенные периоды становление и развитие светской культуры возможно только на основе этих традиций"11.
Один из примеров связи церковной и светской литературных традиций приводит М. Левитт в своей статье о драме Сумарокова "Пустынник", в которой он сделал вывод о том, что "философские предпосылки сумароковского классицизма основаны преимущественно не на &l ;.> рационализме, как часто утверждается, а на традиции русской просветительской религиозной мысли"12. Исследователь отметил, что "восстановить контуры этой традиции в русской культуре XVIII века и понять ее сложное влияние на новую русскую литературу - важная, но все еще даже не осознаваемая учеными задача"13. В середине 90-х гг. в отечественном литературоведении начало развиваться так называемое духовное направление и появились работы, посвященные проблеме взаимодействия религиозного и эстетического в русской культуре14. Говоря о необходимости исследования духовной литературы для получения адекватного представления о литературном процессе XVIII века, Л. Ф. Луцевич писала: "В настоящее время стало совершенно очевидно, что только эстетического прочтения текста русской литературы XVIII в. вне христианской традиции недостаточно для раскрытия его сущности"15. При этом особое внимание в такого рода литературоведческих работах уделяется соотношению поэтики светских и церковных произведений. О важности этого аспекта при сравнении двух литературных традиций писал, в частности, П. Е. Бухаркин в своем исследовании "Православная Церковь и русская литература в XVIII-XIX веках. Проблемы культурного диалога": "При взгляде на переклички литературы и Церкви важным оказывается не только что, но и как выражается. Ведь именно совпадение формальных способов выражения христианского миросозерцания в светской литературе и церковной словесности и позволяет в конечном счете утверждать наличие связи между ними: если в двух разных системах обнаруживается формальное сходство, то это дает основание видеть их определенную близость. В связи с этим формальным аспектам изучения литературного текста, выяснению структурообразующих принципов развертывания литературного дискурса следует уделять самое пристальное внимание. Плодотворность диалога светской и Церкви будет доказана только в том случае, если обнаружатся переклички их художественных языков"16. "Наиболее репрезентативным" периодом для рассмотрения ораторской прозы в русской литературе XVIII века по ряду причин является середина века - елизаветинская эпоха. Елизаветинская эпоха - и это в значительной степени связано с политическими событиями эпохи "дворцовых переворотов" - особый период в истории русской Церкви. После смерти Петра I, а в особенности с воцарением Анны Иоанновны, наступило смутное время для Православной Церкви. Эпоха бироновщины ознаменовалась для церкви значительными репрессиями, в частности, серией архиерейских процессов (напр., дело архиеп. Феофилакта Лопатинского), в ходе которых под ничтожными предлогами подвергались преследованиям, лишились своих мест и даже жизни несколько церковных иерархов. После переворота 1741 г., возведшего на престол дочь Петра Елизавету, ситуация заметно изменилась. Среди прочих церковных дел и проповедь обратила на себя особенное внимание Елизаветы.
У него нельзя было различить головы, разве что одну или две жаберные крышки, расположенные возле семи хвостов. Многие люди, достойные доверия, видели это чудо, а один из хвостов монстра был привезен в старинное аббатство Тингора для изучения". Первые же более или менее компетентные люди, которым попался на глаза этот документ, не могли не узнать описанное таким образом чудовище. Когда, в середине XVIII века, по инициативе научного общества Копенгагена было предпринято изучение внутренних земель Исландии, бывшей тогда владением Дании, членам комиссии по счастливой случайности попал в руки этот бесценный документ. По возвращении ученых из путешествия по этому поводу были напечатаны в 1772 году такие комментарии: "Нам сразу показалось, что в описании допущена ошибка, то есть что задняя часть животного принята за переднюю; при правильном рассмотрении прыщеватые отростки выглядят не хвостами, а щупальцами, или руками; поскольку их насчитали только семь, очевидно, одно было отрублено. Кто же усомнится теперь, что это животное было очень большой каракатицей? Но какого вида? Это мы не могли установить, поскольку не было описания ни формы ее желудка, ни строения рта,- очевидно, животное было повреждено и изуродовано
1. Искусство середины XVIII века
2. Развитие математики в России в середине XVIII века
3. «Бедная Лиза» Н. М. Карамзина и проблемы наррации в русской прозе последней четверти XVIII века
4. Экономичекое развитие в первый период Нового Времени (середина XVII века – конец XVIII века)
5. Увеселительные сады и вокзалы в России до середины XIX века
9. Фаворитизм в России в XVIII веке
11. Любовь в поэтическом сознании стихотворцев XVIII века.
12. Развитие науки и техники в России в первой половине XVIII века
13. Отечественная техника в XVIII веке
14. Отечественная техника в XVIII веке
15. Французские философы-просветители XVIII века об общественном прогрессе и цивилизации
16. Французская философия XVIII века
Эжектор концентрат Dr.Klaus от муравьёв других насекомых, 1 л. 
Рюкзак школьный "Pixie Crew" с силиконовой панелью для картинок (Тролли). 
Копилка-раскраска "Сова в шляпе". 17. Русские полководцы XVIII века
18. Заселение юго-востока Белгородской области в XVIII веке
19. Хронология исторических событий в России XVIII века
20. Дворцовые перевороты середины XVIII в.
21. Англия до середины XI века
25. Из истории образования. Образование в Европе XV-XVIII веков
26. Церковная смута в Киеве в середине XII века
28. Культура в (XV-XVIII) веках
29. Журналы Крылова конца XVIII века
30. Общественные балы и концертная культура XVIII века
31. Музыкальная культура России XVIII века
32. Поэт-самохвал: "Памятник" Державина и статус поэта в России XVIII века
Рюкзак "Стрит", черный. 
Комплект детского постельного белья 1.5 "Принцесса". 
Подушка для автокресел, детская "Roxy" от 1 до 3 лет. 33. Мир человеческих чувств в прозе начала XX века
34. Развитие римской литературы середины I века
37. Роль сказки в отечественной прозе конца XX века (на примере романа Н. Садур “Немец”)
41. Педагогические взгляды французских материалистов XVIII века (Гельвеций, Дидро)
42. Уголовное право в России в X-XVIII веках
43. Психология: от эпохи Возрождения до середины 19 века
44. Развитие психологической мысли в XVII веке и в эпоху просвещения (XVIII век)
45. Социокультурные предпосылки распространения масонских идей в России в XVIII веке
46. Знания о религии от древнейших времен до XVIII века
47. Философское движение в России. XVIII век
48. Философия Европейского Просвещения XVIII века
Велобег "Slider" с ручным тормозом (цвет: матовый черный, 12"). 
Набор "Юный конструктор № 1", 137 деталей. 
Съемный чехол для матраса Зёвушка "Фабрика облаков" (simple). 49. Архитектура Санкт-Петербурга XVIII века
51. Первые шаги российской модернизации: реформы середины XVII века
52. Территория и застройка Москвы в XVIII веке
53. Российская империя в XVIII веке
57. Итальянское ваяние XVIII века
58. Герой русской поэзии XVIII века: истоки образа
59. Центр Москвы первопрестольной (XVIII век)
60. Церковная музыка (XVIII век)
61. Русские документы до XVIII века
62. Мореплаватели XVII-XVIII веков
63. Уголовное право в первой и второй четверти XVIII века
64. XVIII век - век модернизации и просвещения
Набор детской посуды "Лиса". 
Фигурки "FIFA 2018. Забивака. Header", 3 штуки, 6 см. 
Каска "Шеф". 66. Государственно-политические позиции ислама в XVI–XVIII веках
67. Казанская губерния XVIII века
69. Ломоносов как выдающийся деятель России XVIII века
73. Первоначальное накопление капитала для победы рыночной экономики в Европе (XV—середина XVIII вв.)
74. Политическое и социально-экономическое развитие российского государства к середине XVI века
75. Просвещение на Руси в XVIII веке
76. Развитие казенной горнозаводской промышленности Урала в XVIII веке
77. Развитие юридической и социологической науки во второй половине XVIII века. С.Е. Десницкий
78. Российская империя в XVIII веке
79. Русское крепостническое хозяйство в XVIII веке
80. Система чинопроизводства в XVIII веке
Набор столовый детский "Антошка" (4 предмета). 
Подставка для ножей AK-210ST "Alpenkok", 11x22 см. 
Колокольчик декоративный "Узор", 8x13 см. 81. Социально-экономическое развитие и общественно-политическое устройство Чечни в XVIII веке
82. Становление российского абсолютизма в XVIII веке
83. Войны Речи Посполитой второй половины XVII-первой четверти XVIII веков
84. Академии художеств XVIII века
89. История культуры Санкт-Петербурга начала XVIII века
90. Культура Европы в XVII–XVIII веках
91. Анализ поэтики имморализма в русской прозе начала XX века
92. Русская литература XVIII века (сентиментализм и классицизм)
93. Место Библии в русской поэзии XVIII века
94. Литература Западной Европы XVIII века
95. Литература Польши XVIII века
96. Подпись и печать как важные реквизиты документов, этапы совершенствования до XVIII века
Ракета "Мир". 
Пакеты фасовочные, 10(+8)x27 см (1000 штук). 
Самоклеящиеся этикетки, A4, 105x74 мм, 8 этикеток на листе. 97. Психологические идеи в русской философии XVIII века
98. Раскол русской церкви в середине XVII века
99. Строительство и архитектура Санкт-Петербурга в XVIII веке
