![]() |
|
сделать стартовой | добавить в избранное |
![]() |
Искусство, Культура, Литература
Литература, Лингвистика
Литература в 40-е годы |
Литература в 40-е годы Счастливая судьба романа Юрия Бондарева «Горячий снег» началась сразу после его первого издания, тому вот уже скоро двадцать лет. Книга выходила в свет неоднократно, огромными тиражами, о ней написано множество статей и диссертаций, она экранизирована и инсценирована, переведена на десятки языков, ее можно встретить в самых неожиданных уголках земли и почти никогда — на прилавках книжных магазинов, откуда она исчезает мгновенно. В чем причина такого всеобщего и прочного признания романа? Чем пленяет он воображение читателя? Какие струны в душах разных людей отзываются на него? Всякий ответ будет приблизителен и неполон, потому что никогда не объяснить до конца тайну художественности — загадку подлинного искусства. Но все же можно утверждать, что годы не властны над книгой, если автор сумел перенести в нее саму доподлипность жизни, если удалось ему обнажить связь отдельных судеб ее героев с историей народа, если, наконец, книга эта оказывается созвучной жизненно важным проблемам, всякий раз по-новому встающим перед каждым новым временем. Успех романа был во многом обеспечен тем, что, изображая один из решающих моментов грандиозной Сталинградской битвы, писатель опирался на свой личный воинский опыт. Под Сталинградом он воевал, там был ранен, после чего прошел всю войну. Говоря о создании своих книг о Великой Отечественной войне, Ю. Бондарев особо подчеркивает то обстоятельство, что замыслы их явились из жизни, они — «от живых людей, от тех, которых встречал на войне, с которыми вместе шагал по дорогам сталинградских степей, Украины и Польши, толкал плечом орудия, вытаскивал их из осенней грязи, стрелял, стоял на прямой наводке, спал, как говорят солдаты, на одном котелке, ел пропахшие гарью и немецким толом помидоры и делился последним табаком на закрутку в конце танковой атаки». Писателей-фронтовиков заставило взяться за перо прежде всего чувство долга перед фронтовыми друзьями, ответственность перед их памятью. «Меня все время не покидало чувство, что возвращаю в жизнь тех, о которых никто ничего не знает и о которых знаю только я, и только я должен, обязан о них рассказать все»,— признается писатель. Место и время действия романа обозначены конкретно, в полном соответствии с реальными историческими фактами, хотя автор, по его словам, не ставил себе целью «дать единственный и подробный документ военных событий в районе Сталинграда и юго-западнее Сталин-града в декабре 1942 г.». Изображая широчайшую панораму событий минувшей войны, событий, происходящих попеременно то в Ставке Главнокомандующего, то в штабе армии, то на одной из артиллерийских батарей, писатель не мог, конечно, ограничиться только собственными воспоминаниями, и изучение, во всей полноте, всей истории сражения, всех доступных документальных свидетельств сообщило роману масштабность и стереоскопичность, придало ему высокую степень истинности. К выходу «Горячего снега» (1969) имя Ю. Бондарева было уже хорошо известно и признано, В первый ряд советских писателей его поставила во многом тогда необычная, смелая в своем новаторстве повесть 1957 года —«Батальоны просят огня», принятая поначалу с тем опасливым недоумением, с каким всегда встречаются настоящие художественные открытия.
Трагедия войны, жизни человека на войне была воссоздана в ней с бесстрашной правдивостью и глубиной. Тут впервые обнаружилась способность художника «удивлять правдой»— слова критика М. Кузнецова. Но не только ранние «военные» повести подготовили художественный мир вершинного произведения писателя о войне. Без новых творческих достижений, какими стали коллизии и образы романа «Тишина» (1962—1964) и в особенности — странно незамеченной критикой повести «Родственники» (1969), не мог бы состояться этот роман — с его более высоким уровнем обобщения, с его нравственно-социальной и философской наполненностью. Повествуя в «Тишине» и «Родственниках» о послевоенных годах, о драматизме общественной ситуации, напряженности политической атмосферы, в которой живут герои, о поисках правды в обстоятельствах смещения норм социальной и нравственной справедливости, Бондарев поверял жизнь все тем же высоким критерием суровой правды, который всегда был главным в его творчестве. Тут не только подтвердился, но и нашел свое дальнейшее развитие основной художнический принцип Ю. Бондарева, всегда стремящегося в конкретных исторических обстоятельствах ставить такие глубокие проблемы, как несовместимость в жизни нравственного и безнравственного, свободы и насилия, и многие другие. Финалы этих произведений не стали хеппи-эндом, судьбы их героев завершаются вовсе не безоблачно–идиллически — автор указывает на трудность и продолжительность борьбы правды с ложью, добра со злом. В этих книгах, предсказавших сложности и катаклизмы предстоящей их героям жизни, содержится предчувствие многих последующих общественных борений. Все найденное прежде диалектически соединилось, укрупнилось, достигло своего совершенного выражения, в «Горячем снеге» На порядок выше стало здесь качество психологизма при изображении характеров, состоялось значительное, существенное продвижение к более глубокому идейному осмыслению изображаемого, со всей полнотой проявилась и такая сторона дарования писателя, как способность и в частице жизни отразить существо, содержание многих свойств человеческого бытия, художественно преобразовать изображение конкретного исторического момента в особого рода символ Жизни, с ее глубинными противоречиями, страстями, с вечными вопросами о возможностях человека. «Горячий снег» стал следующим, новым и высшим этапом размышления художника над жизнью. «Эта книга — о Сталинграде и в то же время не о Сталинграде.— говорил как-то Ю. Бондарев в одной из своих бесед с журналистами по поводу романа.— Любовь и война, молодость и опыт, добро и жестокость, мужество и страдания — вот что в этой книге волновало меня». «.Горячий снег», конечно, прежде всего книга о войне, святая память героического прошлого народа, драгоценный документ народной доблести, проявленной на полях сражений против фашизма. В невыдуманных, ярких и убедительных деталях, в потрясающих подробностях рассказано в романе о противостоянии советской армии фашистскому нашествию; зримо запечатлены и узкое пространство боя, сражения одной батареи, и обстановка всей битвы, ее накал, небывалое столкновение замыслов военных стратегов, и яростная схватка рядовых воинов.
Описание предельных ситуаций боя, положений между «быть» или «не быть» возбуждают в нас огромное эмоциональное напряжение. Перед нами величественная картина войны, монументальный обобщенный портрет народа-победителя. Мастерство индивидуальных психологических характеристик тут таково, что, сливаясь в единый образ воюющего за справедливое дело народа, все персонажи романа остаются с нами — каждый своей особой чертой, особым поступком. Надолго врезаются в память с великолепным мастерством написанные характеры лейтенанта Кузнецова, командующего фронтом генерала Бессонова, члена Военного совета Веснина, командира батареи Дроздовского, санинструктора Зои Елагиной. Каждой, даже подчас лишь легкими штрихами намеченной фигуре сообщен объем, художественная завершенность: будь то застенчивый Сергуненков, грубый Рубин или трогательный Касымов. Каждый оставляет зарубку в памяти, а ведь исследователями романа подсчитано, что число его действующих лиц — более шестидесяти. .Мужество и стойкость героев войны написаны здесь Ю. Бондаревым в традициях толстовского изображения человека на войне. Это от Толстого прежде всего унаследовал автор «Горячего снега» принцип подхода к человеку, находящемуся в условиях крайнего напряжения всех его сил. Но именно сам принцип. Бондарев не заимствует приемы у своего веского предшественника, он лишь четко следует своей задаче — ищет художественные способы наиболее глубокого и точного проникновения в самые недра человеческой души, часто раскрывает ее на грани бессознательного, или, вернее, в тот момент, когда бессознательное становятся фактом сознания когда поступок есть результат их взаимосвязей и акт уже сознательной деятельности. Может быть, к тайне художественности романа мы более всего приближаемся в те мгновения, когда участвуем вместе с автором в анализе этих связей и граней: «Со страшной силой Кузнецова ударило грудью обо что-то железное, и с замутненным сознанием, со звоном в голове он почему-то увидел себя под темными ветвями разросшейся около крыльца липы, по которой шумел дождь, и хотел понять, что так больно ударило в грудь». «Почему шел дождь и я стоял под липой?— подумал он, вспоминая.— Какая липа? Где это было? В Москве? В детстве?. Что мне померещилось?» Но вокруг было «то лязгавшее, огромное, железное, что недавно неумолимо катилось на орудие, заслоняя весь мир». Такой анализ сращения мысли и эмоции, такое обращение со временем и пространством — из примеров своеобразия эпичности бондаревской зрелой прозы. От всей предшествующей «баталистики» «Горячий снег» отличает удачно найденный в нем способ извлекать из малого большое, из частного — общее, передавать дыхание не просто войны, но всей жизни. Поиск изобразительных возможностей в показе какого-нибудь кратчайшего мига как капли, отражающей всю сложность «моря жизни», был присущ Бондареву изначально, еще с тех лет, когда он сам не совсем ясно осознавал свои творческие возможности, особенности своего дарования. Поэтому поначалу какое-то время он и полагал самой подходящей для себя малую форму — рассказ. И неслучайно так привержен писатель своим «Мгновениям»: именно в микрожанре воплощает он свое постоянное пристрастие к мигу, микроэлементу жизни, к отражению его насыщенности.
Войне, в которой российский суперэтнос оказался не "один на один" с объединенным блоком четырех мощнейших в мире этносов (англосаксов, германского, японского и иудейского), распоряжающихся практически всеми, кроме российских, мировыми ресурсами, а во многом, если не в основном, благодаря российским евреям - в соотношении 3:2 в нашу пользу, что, как известно, оставляет хороший шанс для обороняющейся стороны, в отличие от соотношения 4:1 в по внезапно нападающего врага, которое никаких шансов выжить не оставляет. Не предвидя в точности всего этого, всякий русский мужик, расстреливая в 1918 году под команду чернобородого еврея-комиссара своего русоголового голубоглазого офицера, что описано в литературе, шел к этому единственному шансу в решающий момент истории и вел к нему всю Россию, решая в невозможных условиях выявленную Менделеевым стратегическую задачу России уцелеть и продолжить свой независимый рост. Полное нимание российской истории, полную веру русофобской клевете на русский народ проявляла "патриотическая оппозиция", когда ожидала с наступлением перестройки, что распространение в России книги А.Гладкого "Евреи в России и СССР" с впечатляющей фактографией полного еврейского засилья во всех руководящих сферах и всем начальстве концлагерей (как русских татар в конце татарского цикла, почти магическая цифра - 83%) вызовет всенародный взрыв
1. Проблемы социальной защиты в произведениях художественной литературы 20-30 годов XX века
2. Русская литература (1880-е и 1890-е годы)
3. Билеты 2003 год, литература
4. Казахстан во второй половине 40-х – середине 80-х годов
5. Русская Православная Церквь в 20-е годы ХХ века
10. Культурное строительство 20-30 годов в Куйбышевской области
11. Экономическая политика Германии 20-30 годов ХХ века
12. Самоуправление по уставам 20-х годов в младшем жузе и Оренбургской области
13. Русское народное сознание в литературе ("Капитанская дочка")
14. Русская музыкальная культура в 60—70-х годах XIX столетия
15. Самоуправление по уставам 20-х годов в младшем жузе и Оренбургской области
16. Правовые основы политики украинизации 20-х годов ХХ столетия
17. Мовознавство в СРСР (20-40 роки ХХ ст.)
18. Двоевластие - специфическое явление Российской политической жизни в начале 20-х годов ХХ века
19. Социально-экономические аспекты традиционной структуры Казахстана в 20-30 годы ХХ века
21. СССР на мировой арене в 20-30 годах XX века
26. Сравнение КЗОТа 1971 года и КЗОТа 2002 года
27. Невская битва 1240 года. Ледовое побоище 1242 года
28. Взгляды русских юристов конца 19 – начала 20-х веков и их вклад в развитие права России
30. Линия «Зла» в произведениях русской литературы 90-х годов ХХ века
31. Тема ГУЛАГа в русской литературе и литература 50-90-х годов
32. Стратегические ядерные вооружения. Концепция развития СЯС СССР в 40-90 годах
33. Культура на Украине в 40-50-ые годы
34. Литература в годы Великой Отечественной войны
35. Роль России и ее место в мировой цивилизации в произведениях русской литературы 18-20 вв.
36. Экзаменационные вопросы и билеты по истории зарубежной литературы за весенний семестр 2001 года
37. Быт и бытие в произведениях литературы 60-х – 90-х годов
42. Влияние русских эмигрантов на внутреннюю жизнь Балканских государств в 20-30-е годы ХХ века
43. Цепная реакция реформ 60-70-х годов XIX века в исторической литературе
44. Основные жанровые особенности руской повести 40-х годов.
46. Внешняя политика Российского государства в 20-30-е годы 20-го столетия
47. Серебряный век в русской литературе и искусстве
48. Психологизм в русской литературе. Лекция из курса проф. В.Гудонене
49. Сатирическое изображение русской действительности 30х годов в романе "Мастер и Маргарита"
50. Феномен Кавказа в русской литературе
51. Серебряный век русской литературы. В. Хлебников
52. Философия любви в произведениях русской литературы XIX-XX века
53. Лекции по зарубежной литературе 20 века
57. Вопросы по истории древней русской литературы
58. Стойкость, мужество, героизм, русского воина в войне 1812 года
59. Международные отношения и внешняя политика Советского Союза в 20-е - 30-е годы
60. Оценка типичных жизненных ситуаций людьми разного возраста 20 - 25 лет и 40-45 лет
62. Русско-турецкая война 1877-78 годов
63. Политическая ориентация русского офицерства в 1917 году
64. Русская православная церковь и Советская власть в 1917—1927 годах
65. Образ России в русской литературе, Пушкин-Гоголь-Достоевский
66. Иван Яковлевич Корейша в русской литературе
67. Русская литература и искусство в 18 веке
68. Состояние и развитие культуры СССР в 20-30-х годах
69. Возникновение русской литературы в контексте византийской богословской мысли 11-12 вв.
73. «Сны» о Венеции в русской литературе золотого и серебряного веков
74. О стабилизационных процессах в русском литературном языке 90-х годов XX века
75. История русской литературы (до XVII века)
76. История русской литературы (от первых памятников до татарского ига)
77. Человек и природа в русской литературе
78. Тема подвига в одном из произведений русской литературы
79. Особенности композиции одного из произведений русской литературы XIX века
80. Тема греха и покаяния в одном из произведений русской литературы
81. Роль портретных характеристик в произведениях русской литературы
82. Аллегория и гротеск — художественные средства русской литературы
83. Психологический портрет в русской литературе
84. Русская литература 18 века
85. Диалог читателя с культурой: русская литература в текстах Игоря Яркевича
89. Вклад Ломоносова в русский язык и литературу
90. Серебряный век в русской литературе
91. Пушкин и историческая тема в русской литературе
92. Историческая тема в русской литературе
93. Психологизм в русской литературе
94. Патриотизм русского народа в Отечественной войне 1812 года
96. Сочинения – русская литература
97. Методика факультатива "Современные тенденции развития русской литературы"