|
|
|
сделать стартовой | добавить в избранное |
 |
|
Законодательство и право История государства и права зарубежных стран
«Хазарская легенда» и её место в русской исторической памяти |
Карабин, 6x60 мм. 
Фонарь желаний бумажный, оранжевый. 
Ручка "Шприц", желтая. «Хазарская легенда» и её место в русской исторической памяти Петр Ильинский Данная работа основывается на монографии автора «Долгий миг рождения. Опыт размышления над древнерусской историей VIII–Xвв.», посвященной истории зарождения Руси, ее культурной интерпретации и тем расхожим мнениям, которые в этой связи существуют в русском национальном сознании. Фрагмент книги (ныне выходящей в свет в издательстве РГГУ в Москве), посвященный русско-хазарским отношениям, их последующему изложению в популярной историографии и общественному значению, мы предлагаем вниманию читателей. 1. Начальный период древнерусской истории: идеи и факты На территории будущей Руси-России люди жили давно. Существуют письменные и археологические свидетельства о народах, обитавших на этих землях еще в I тыс. до н.э. Однако возводить русскую генеалогию к скифам или сарматам бессмысленно. Ясно, что Древнерусское государство выросло из славянских поселений VI–VIIIвв., раскинувшихся по берегам больших и малых восточноевропейских рек. Оформление древнеславянских племенных союзов в прото-государства и разрастание их укрепленных городков археологи датируют VIII–началом IXвв. Первой половине IXв. принадлежат и самые ранние письменные известия о Руси. Поэтому именно VIIIв. будет избран в качестве отправной точки нашего повествования. Сведений об обсуждаемом периоде немного. Однако внимание, которое уделяется ему, исключительно. Что закономерно – ведь речь идет о рождении Руси, о появлении на карте мира, географической и культурной, нового государства, новой цивилизации. Поэтому закономерно и возникновение многочисленных версий древнерусской истории и связанных с нею вымыслов. В некотором смысле, сама скудность имеющихся сообщений, помноженная на высокий интерес общества, и провоцирует возникновение подобных «измышлений», их высокую популярность и широкое распространение. Вообще, историческая наука весьма субъективна, и тому есть вполне определенные резоны философского и политического характера. Они серьезно влияют на историческую память любого общества. Восприятие древнерусской истории не является исключением. Она искажалась неоднократно и по самым разным причинам. Но нужна ли обществу «правдивая», документальная история? А какая же тогда? Зачем мы тщательно вглядываемся в тьму веков, зачем спорим о прошедшем, зачем с интересом поглощаем толстые тома – и иногда отбрасываем их в раздражении? Что ищем мы в прошлом? И чего не можем – и никогда не сможем – в нем найти? Для начала напомним, что столкновение с европейской культурой вызывало и вызывает у россиянина массу противоречивых эмоций. Остановимся только на одной – цивилизационной зависти. В ослеплении иногда кажется, что у европейцев все есть: и Высокое Средневековье, и Реформация, и Возрождение, и Просвещение – и вообще они происходят от Древней Греции и Рима, прямо от Аристотеля с Цицероном и непременно по прямой линии. А у нас до X–XIвв. нет совершенно ничего. Да и потом вплоть до XVIIв. тоже никакой особенной культуры за редчайшими исключениями не отмечено – от чего все российские беды с неопровержимой логичностью и происходят.
Корни подобных воззрений восходят к тому же самому XVII веку и уже были подробнейшим образом изучены. Как известно, в соответствии с ними все «духовные накопления» средневековой Руси объявляются «не имеющими ценности» (А.М.Панченко). К сожалению, говорить о том, что это «европоцентристское пренебрежение к средневековой Руси» как-то скорректировано в российском национальном самосознании, пока не приходится. Наоборот, оно скорее крепло в течение прошедших трех столетий – и в некотором роде даже стало интеллектуальным «общим местом». Причины этого феномена, содержащиеся в недавней российской истории, хорошо известны, и будут действовать еще очень долго. В то же время, с точки зрения формальной науки, попытки «сбросить в культурную лужу» всю допетровскую Русь уже давно и обоснованно дискредитированы, и здесь обсуждаться не будут. Хотя отнюдь не устарела написанная несколько лет назад Д.С.Лихачевым фраза о том, что «миф об отсталости Древней Руси. по-прежнему продолжает корениться в сознании огромного числа наших соотечественников». Однако другая крайность – когда «назло надменному Западу» русская история ведется из V–VIвв., если не раньше, из пальца высасываются версии о каком-то безумно сложном древнеславянском духовном мире, отрывочные сведения о языческих богах излагаются с пиететом, достойным греко-римского пантеона, общеизвестные подделки («Велесова книга») выдаются за старинные тексты и т. д. – заслуживает краткого разбора. Кажется, что такого рода изыски могут быть интересны только людям, весьма однобоко понимающим как историю, так и саму культуру. Посему и сама «культурность» этих людей вызывает определенные сомнения – по следующим причинам. Во-первых, им почему-то хочется утвердиться перед миром за счет национального прошлого, в то время как это можно сделать только с помощью настоящего или будущего. Не говоря уж о том, что утверждаться духовно надо в индивидуальном порядке, а не коллективном – поскольку на Высший Суд над всем придется являться поодиночке. А во-вторых, слепой восторг перед всем «европейским» (включая историю – она должна быть либо на «европейский манер», либо не быть совсем) заставляет забывать об остальном человечестве: великих восточных цивилизациях, развивавшихся и развивающихся по своим законам; цивилизациям, в чем-то уступающим европейской, а в чем-то ее безусловно превосходящим. И о молодых культурах, отпочковавшихся от Старого Света: латиноамериканской и североамериканской, которыми тоже уже достигнуто немало – и которые, впрочем, тоже иногда комплексуют совсем на российский манер и силятся привязать свой генезис к полумифическим древним индейцам. В отличие от жителей обеих Америк, духовными предками которых в основном были англосаксонские протестанты и испано-португальские католики, россияне весьма справедливо возводят свою родословную к совершенно диким раннесредневековым славянским племенам. Но это должно еще раз подчеркивать очевидный факт – никакой культуры, сравнимой с классической античной, у таких племен не было, и быть не могло. Страдать по этому поводу не нужно, можно лишь поразиться, как на подобной почве всего лишь за несколько веков выросло что-то исключительно интересное – новая цивилизация, без которой теперь мировую культуру невозможно представить.
Посему не будем ничего выдумывать, а обратимся в те далекие, покрытые мраком времена и попытаемся понять, как же выглядели тогда земли, которым суждено было стать древнерусскими – совершенно пустое в тот момент «культурное место». Напомним, что центром мира во второй половине I тыс. н.э. была Византия. Поэтому стоит сместиться на берега Босфора и взглянуть на Восточную Европу глазами цивилизованных греков. Так вот, обычно неприятные сюрпризы в виде разнузданных и почему-то обязательно косматых орд обрушивались на Византию откуда-то с севера, из-за Балкан. Раз за разом Великая Степь выбрасывала или выталкивала новые племена наглых грабителей: готов, гуннов, авар, мадьяр, булгар. Кроме этого, существовали и давние обитатели тамошней лесной и лесостепной зон – объединяемые для простоты под именем древних славян (склавен), от которых сохранились не очень понятные названия антов и венедов. Попыткам привязать одно из этих названий к славянам юго-западным, а другое – к северным, посвящена обильная литература, углубляться в которую для нас совсем не обязательно. Скажем лишь, что ничем выдающимся эти народы не отличались, разве что пассивностью и дикостью, и особого внимания классических писателей не привлекали. Ведь никто не мог предположить заранее, чьими предками окажутся эти самые древние славяне. Впрочем, стоит предостеречь читателя от принятия на веру всех сообщений древних авторов: известно, что они могут быть и сомнительными, и даже несообразными. На это еще накладываются ошибки в датировках, свойственные средневековой культуре в целом, и особенно заметные при изложении хронистами-летописцами тех событий, свидетелями которых они не были. В любом случае, в анналах римских и византийских историков жителям окраины обитаемого мира уделено сравнительно мало места, а многие сообщения о северных дикарях вполне анекдотичны. Область расселения обсуждаемых племен была весьма обширна, а вопрос происхождения и родства существующих ныне братских и не очень братских славянских наций – скользок и до неимоверности запутан авторами, стремившимися возвысить собственную отчизну. Как обычно, истина при этом сильно пострадала. Но мы этим предметом заниматься не станем, а сразу сузим предмет обсуждения и обратимся к восточной ветви загадочного славянского протонарода. Сведений о составлявших ее племенах, мягко говоря, недостаточно – потому сочинить какую-то связную «древнеславянскую историю» ни у кого толком не получилось и получиться не могло. При этом археологических данных у ученых немало, а будет еще больше – но это ничего не изменит. Дабы создать интересную для общества историю, потребны яркие маяки, «психологические вешки» – то, что человек в состоянии легко запомнить: даты, личности, конкретные события, или хотя бы безымянные произведения искусства. Обломки керамики и погребения различного характера могут рассказать специалистам много интересного – но вряд ли произведут переворот в общественном сознании. Безличная история не завлекательна – она не трогает общество, не вызывает эмоций и за редчайшими исключениями обречена находиться на периферии общественного сознания.
По крайней мере, именно к этому времени относится возрождение и широкое тиражирование клише «смута» (или «демократическая смута») для обозначения системной революции, переживавшейся Россией. Разумеется, популярность этого клише была вызвана вовсе не усилиями интеллектуалов по переосмыслению Октябрьской революции, аPдоминирующей тенденцией массового сознания воспринимать пертурбации 90-х годов прошлого века как хаос и смуту. Так или иначе, горизонт массового сознания, преобладающий ракурс его восприятия был во многом предзадан исторически, в данном конкретном случае социокультурной тенденцией восприятия и описания Смуты. Но что же, собственно, представляло собой событие, отформатировавшее наш современный взгляд? Несмотря на обширную историографию,Pна сей счет до сих пор нет теоретической ясности. Распространенные дефиниции Смуты начала XVII в. как «гражданской войны» или «социальной войны всех против всех» (то есть вкупе гражданской войны, крестьянских волнений, городских восстаний, заговора элит, государственных переворотов и т.д.) вряд ли способны удовлетворить даже их авторов, которые, расширяя свои определения, тем самым вольно или невольно дают понять, что Смута была все же чем-то большим, чем просто гражданская война.PЕе масштаб и глубина настолько грандиозны, а след в русской исторической памяти столь глубок, что с давних пор понятие Смута вызывает коннотации с кризисом поистине космических размеров и мистического оттенка, когда все обстоятельства и факторы от социальных доPприродных - складываются исключительно неблагоприятно, когда, кажется,Pсама природа и/или бог наказывают за что-то власть и общество
1. Хрущев и Сталин в исторической памяти народа
2. Александр Невский: парадоксы исторической памяти
3. Легенды и мифы русского интима
4. Эпоха Павла I в русской исторической науке
5. Без исторической памяти нет будущего
9. Место Михаила Зощенко в русской литературе
11. Исторический портрет русского полководца: П.И. Багратиона
12. Царские усадьбы XVII в. и их место в истории русской архитектуры
14. Пушкин и историческая тема в русской литературе
15. Историческая тема в русской литературе
16. Исторические и культурные места в Геленджике
Набор детской посуды "Лисичка" (3 предмета). 
Часы "Камасутра". 
Кружка фарфоровая "FIFA 2018. World Cup Russia", 480 мл. 17. Историческая грамматика русского языка
18. О "месте" и "роли" Карамзина в истории русской мысли
19. О "месте" и "роли" Карамзина в истории русской мысли
20. О месте Михаила Зощенко в русской литературе
21. Историческая традиция как контекст русской духовности
25. Особенности русского градостроительства на примере исторических зданий Санкт-Петербурга
26. Культурно-исторические условия развития русской философии
27. Детский ясли-сад на 140 мест с бассейном
28. Петродворец - русский "Версаль"
29. Русская архитектура XVII века
31. Стратегия войны Наполеона и тактика обороны русских войск
32. Великие русские путешественники
Музыкальная шкатулка в форме трапеции. 
Руль музыкальный "Вперёд!". 
Коллекция "Гардероб". 33. Русская равнина
34. Место Италии в международном географическом разделении труда
35. Место России в экономике СССР и СНГ
37. Место и время открытия наследства , их правовое
41. Преступление и наказание по "Русской Правде"
42. Русская Правда - кодекс древнерусского права
43. Тамбовский край в первой русской революции
44. Исторический портрет и реформы Ивана Грозного
45. Судебник 1550 года, его историческое значение
46. Исторический портрет Ивана IV Васильевича Грозного
47. Кодификация Русского Права в первой половине XIX века
48. Русская армия от Петра 1 до Александра 2
Набор из 2 раций "Секретные рации. Тачки". 
Фоторамка "Poster blue" (70х100 см). 49. Русский либерализм XIX века
50. Русская архитектура XVII века
51. Русская церковь и государство в первой половине XVI века
52. Феодальная война в Русском государстве
53. Историческая личность: Александр II
57. Усиление борьбы в России сторонников западных ценностей жизни против русской национальной культуры
58. Политико-правовая концепция русского либерализма
60. Международная организация труда- создание, структура, задачи и организация её работы
61. Налоговое регулирование: место и значение в рыночной экономике
62. Понятие правоспособности, её статусы и изменения
64. Право на забастовку организация и процедура её проведения в РФ
Книга-сейф "Морские приключения", 24x16x6 см. 
Набор детской складной мебели Ника "Азбука". 
Комплект постельного белья Карапуз "Угадай, кто?" (бязь, 3 предмета). 65. Рабочее место технического дизайнера
66. Русская эмиграция во Франции
67. Латинский язык: Практические задания для студентов заочного отделения исторического факультета
69. Фразеологический анализ ФЕ с компонентом-соматизмом Mund/рот в немецком и русском языках
73. Нестеров М.В.- русский художник
76. Русская иконопись. Язык икон
78. Особенности русской живописи XIX века
79. И.Е. Репин в истории русской живописи
80. Русское изобразительное искусство XIX – XX веков
Мешок для обуви "Wild", 1 отделение. 
Сумка для прогулочной коляски Altabebe, арт. AL1004. 
Лоток для кухни раздвижной, 30(50,5)х42,5x6,5 см. 81. Литература как вид искусства. Место литературы в ряду других искусств
83. Культура, её структура и функции
85. Проблемма адаптации "чужого" в русской культуре XVIII века
89. Русская культура
90. Русская культура в начале XX века
91. Русская культура и общественная мысль в России /18 век/
92. Семейная русская обрядность
93. Феномен любви в русской национальной культуре
94. Культура в современном её понимании
95. Былинные герои Илья Муромец и Добрыня Никитич и их исторические прототипы
96. Русский музей- культурный центр XIX века
Кольцеброс с корзинами и мячами. 
Рюкзак "Стрит", черный. 
Комплект детского постельного белья 1.5 "Принцесса". 98. Специфика народного орнамента русских
99. Культура, её значение в жизни человека и общества
Декоративная наклейка-ростомер "Жираф", арт. EZG-1005. 
